[ Список тем | Создать тему ]
[ 0‒19 | 20‒27 ] [ Все сообщения ]
| Тимофей Беспятов | А вот решил-ка я написать... | [Ответить] |
| Начало некоего произведения. Варианты продолжения у меня были, но я конечно уже всё забыл... Как (увы!) напрочь забываю всё, что не записываю. И это моё самое ужасное качество:((( рррр!..
Вот то, что сохранилось: "Я осознал страшную новость, когда уже вскочил в автобус. Обрывок кем-то брошенной фразы ударил меня ничуть не слабее деревянной дубины, обрушился на меня, словно ведро ледяной воды и, остро врезавшись в мой мозг, замер. Ещё десять секунд назад я просто бежал, не понимая куда и зачем, убегал от невидимого врага, слепо повинуясь инстинкту толпы. Бежал, как и сотни других горожан, не пытаясь, а точнее - боясь даже подумать об услышанном. Теперь же, стиснутый между дверью и курткой, под которой пряталось чьё-то тёплое и дрожащее тело, и прислонившись лицом к холодному стеклу, я стоял в полном изнеможении. Стоял, ибо упасть было просто негде. Отдышавшись и всей оставшейся силой потеснив вышестоящее тело, я посмотрел сквозь заднее округлое стекло: толпа озверевших людей, а точнее – тех, кто ещё недавно мог ими называться, всё ещё преследовала автобус где-то на горизонте. Эти существа, уже столь далёкие от нас, в лучах зимнего рассвета казались слишком нереальными, нелепыми и жалкими. Из последних сил они бежали, натыкались друг на друга и падали, падали, падали… Сотни уже лежали без сознания по обочинам и на самой дороге. Кто-то, возможно был ужё мёртв. Но через несколько минут и их уже не было видно. И мне показалось, что сейчас я должен испытать некую эйфорию, приступ счастья от того, что меня нет среди них, я спасён этим последним автобусом и не останусь умирать в этом, так осточертевшем мне городе. Но нет. Её не было. Никто не знал, куда едет автобус. Не знал и не хотел знать. Главным было одно – подальше отсюда, из этого города, из этой страны. Эйфории не было. Когда я попытался вслушаться в разговоры пассажиров, то был очень удивлён, не услышав практически ничего, кроме, разве что, рёва старого ПАЗика. Я уже был способен удивляться. Где-то на другой стороне автобуса тихо то ли плакали, то ли смеялись несколько человек. Лиц я рассмотреть не мог. Единственный, чьё лцио я мог видеть – был мужчина средних лет со свежим порезом на щеке, сидящий у двери. Казалось, он спал, закутавшись в грязную куртку явно не его размера – наверняка, подобранную на дороге. Вдруг где-то впереди громко вскрикнули две или три женщины. На улице тоже закричали. Раздался глухой удар о борт машины. ПАЗ резко притормозил, но не остановился. Автобус два раза подпрыгнул правым боком и резко стал набирать скорость. В заднее стекло тут же попал небольшой камень, разбив его, тем не менее, вдребезги. Сила и меткость, с которой он был брошен, на миг меня поразили. Камешек попал в стоящего надо мной, часть осколков – на мужчину в грязной куртке. Тот проснулся и, равно как и вышестоящий, грязно выругался. Сквозь разбитое стекло я смог разглядеть..." Что было дальше - понятия не имею:) Просто вот такое вот начало сюжета. У кого-нибудь есть идеи? | ||
| DenVol | Re: А вот решил-ка я написать... | [Ответить] |
| То, что написал я в своих "Борцах за свободу". Действие происходит в выдуманном мною же Настольном городе:
"...Итак, мы выяснили о местонахождении Веталя. Он заправлял Настольными ЖЭКами и еще какими-то ЧП. База его находилась далеко в лесу, к северу от Промзоны, восточнее Лесного массива. На базе было полно бандюков и им подобных лиц. Получалось, что теперь, если рассчитать по карте месторасположения областей, представляющих для нас угрозу, то таковыми являлись Промзона, кусок Фармацевтичного, половина Лесного, половина Деркачей, а также весь лес, начиная от Лесного проспекта и вплоть до Пересечения, Дарьина и Светлограда. Перспектива более, чем веселая. Но это было лишь полбеды. Хуже всего было то, что их банда частенько затрагивала нас. Недавно отделался легким испугом Стравоход, умудрившийся попасть в ночное время на Лесной. Мне же предстояло съездить в Киев по делам. Я уже возвращался оттуда. Ехал я не своим ходом, а на автобусе. Маршрут наш шел через Мироновку, затем кружными путями через Умань, ту же самую Лискивку. Зима еще не кончалась, снегопады давали о себе знать. Первую борьбу со снегопадом наш автобус прошел – простояв полчаса в пробке на пробеге «Умань-Винница». Кое-как проплыв сугроб, мы двинулись дальше. Как бы не мешала нам погода, я не переставал восхищаться красотой украинской загородной местности, особенно в зимний период. Мы мчались по шоссе, навстречу нам периодически попадались тачки, фуры, трактора, грузовики. По бокам дороги были посажены деревья – в основном тополя. Поля все были в снегу, на горизонте едва светился какой-то огонек. С другой стороны шоссе на горизонте виднелось какое-то сияние, будто прожектора в небо светят. Иногда, посмотришь на такой огонек и подумаешь: «Вот, интересно, что это за огонек? Что это им светит? Каково вообще всю жизнь возле этого огонька жить, в сельской местности». Возникает сильный контраст, когда при всех этих раздумьях еще и вспоминаешь город. Сравниваешь эту сельскую скудную статику с городской динамикой. По мне, так хорошо жить именно в движении, когда точно не можешь предсказать, что тебе готовит завтрашний день, как ты его проживешь, стоит ли задумываться об этом вообще. Когда поля кончались, начинался лес. Иногда весь этот пейзаж сменялся населенными пунктами. Проезжая их, я смотрел в каждое окошко каждого домика. А ведь, если подумать, их по всей Украине – миллионы! Да, что там Украине… И ведь все они разные, несмотря на то, что выполнены в схожей стилистике. Во всех этих окнах кипит жизнь, тоже, казалось бы, разная, но, все же, одинаковая. Парадокс. Смотришь на все это однообразие миллионов улиц Ленина по всему СНГ и думаешь: как скучно мы живем! Но эта мысль вмиг прерывается другой: и все-таки хорошо, что мы так живем. Нужно ли что-то менять? Такое состояние родных стран за душу берет, чувствуешь, что ты у себя дома, просыпается ностальгия. Изменения, конечно, нужны. Но не в такой стремительной последовательности. А ведь время летит… Пережить двадцать пять лет трудно и долго, зато вспоминаются они, как одна секунда. Мои философствования нарушило неприятное, свойственное нашей технике происшествие: старик «Икарус» не выдержал трескучих морозов, и его движок накрылся в самый неподходящий момент. Теоретически его еще можно реанимировать, вот только что делать с пассажирами, едущими по своим делам, абсолютно не заинтересованными в техническом состоянии изношенных автобусов, содержащихся в нашем автопарке. Автобус остановился на обочине, водила открыл дверь и начал высаживать людей. Роздали всем багаж, автобус закрыли и стали ждать аварийку. Я стоял посреди трассы, до Настольного оставалось еще километров тридцать. Ничего не оставалось делать, кроме как ехать автостопом. Я выставил руку, вскоре остановился старенький «Москвич-412». - До Настольного довезете? – спросил я. - Сорок гривен, - сказал старик водила, подумав. - А дешевле никак? - Никак, сам понимаешь – бензин дорожает. Мне-то тоже надо домой доехать. Я стал размышлять. С собой у меня было только тридцать гривен, еще надо было поесть в дороге. Тогда я спросил: - А до Лискивки сколько возьмете? - Ну, гривен тридцать возьму. - Может, двадцать пять? - Тридцать. - Двадцать шесть? - Двадцать девять. - Двадцать семь? - Двадцать восемь. - По рукам. - Садись! Я с радостью сел на переднее сиденье тачки, закрыл дверь, мы помчались. В салоне «Москвича» так же задушевно пахло бензином, звучал работающий движок. Меньше, чем за час мы домчались до Лискивки. Я расплатился с водилой, мы попрощались, он уехал. До Настольного оставалось километров пятнадцать, как минимум. Набравшись сил и истратив последние деньги на еду, я отправился в путь. Сейчас было около двух часов ночи. На трассе лишь изредка появлялись машины. Решив дойти прямым путем до Промышленного массива, я свернул с дороги левее, через лес. До леса я с лихвой покрыл расстояние в восемь километров. Дальше я углубился в чащу, дорога ушла в сторону. Идти было тяжеловато, все тропы были в снегу, а одет я был достаточно, как для зимы, легко: кожанка, джинсы и полуботинки. С собой у меня был лишь «Дезерт Игл» с двумя обоймами в запасе. Идти было страшно и реально опасно. Не одних лишь страшенковских охотников за головами мне стоило бояться – в лесу было полно неприятных маньяков. Правда, все эти маньяки по сравнению с матерью-природой – сущий пустяк. Я мог спокойно нарваться на медвежью берлогу – в нашем лесу всяких тварей еще не успели истребить. Мог я свалиться и в волчью яму, в конце концов, встретить волка (хотя, откуда им здесь взяться), забраться в болото… Меня подстерегало еще множество неперечислимых опасностей, на которые мне уже было начхать. С горем пополам прошагал я еще километра три. Штаб Веталя я уже обошел, Лесной массив – тоже. До города оставались какие-то четыре километра, но было уже затрачено немало усилий на преодоление первых одиннадцати. Главное – не уснуть. Вдалеке, на окраине леса показалась опушка. Выйдя к ней, я увидел огромную длинную «трубу» из снега, простирающуюся с востока на запад. Над трубой стояли столбы с контактной сетью. Перелезая через нее, я споткнулся и больно долбанулся плечом обо что-то металлическое. Стряхнув снег, я увидел ржавую старую рельсу. Я валялся посреди старой заброшенной трамвайной линии. По ней еще год назад, я помню, ходил 26-й трамвай. Шел он от Некрасовки до детского оздоровительного лагеря, я им даже почти не пользовался. Закрыли его из-за нехватки вагонов в третьем депо, обслуживающем его. Все равно параллельно ему в двух километрах отсюда простирается еще одна линия – 32-го трамвая, идущего от того же лагеря к Промзоне. Трамвайная линия была сделана достаточно давно, на совесть – было видно по насыпи и качеству укладки рельс. Контактную сеть решили на всякий случай оставить, железобетонные столбы с проводами продолжали дополнять картину. Несмотря на все, линией не пользовались уже достаточно долго. Прямой проезд от лагеря до Некрасовки пока никому не нужен, но у транспортников теплится надежда вернуть сюда трамвай..." *Публикация этой книги строго запрещена! | ||
| Misha | Re: А вот решил-ка я написать... | [Ответить] |
| У меня по стилю замечание. Всё описывать штрихами - очень сложно и тебе это явно не удалось. Почитай Довлатова, он это умел. | ||
| Misha | Re: А вот решил-ка я написать... | [Ответить] |
| Коммент относился к Тимофею. | ||
| no_rem | Re: А вот решил-ка я написать... [0] | [Ответить] |
| > Что было дальше - понятия не имею:) Просто вот такое вот
> начало сюжета. У кого-нибудь есть идеи? Приблизно так виглядав процес "взяття" 89-го київського автобусу в першій половині 1990-х рр. :-) | ||
| no_rem | Re: А вот решил-ка я написать... [0] | [Ответить] |
| А щодо самого тексту (Тимофія) - занадто типово... Написано непогано... але от у мене не виникло бажання дізнатись, що ж там було далі... Хоча публікаються і значно гірші твори. Так що потенціал є :-) | ||
| Misha | Re: А вот решил-ка я написать... [0] | [Ответить] |
| Я ж говорю - проблемы со стилем. | ||
| Зигфрид | Re: А вот решил-ка я написать... [0] | [Ответить] |
| Угу. Согласен! Стиль доработать, чтоб затягивало, а динамика уже очень даже позитивная | ||
| Misha | Пример | [Ответить] |
| В двенадцать подъехали к Луге. Остановились на вокзальной площади.
Девушка-экскурсовод сменила возвышенный тон на более земной: - Там налево есть одно местечко... Мой сосед заинтересованно приподнялся: - В смысле - уборная? Всю дорогу он изводил меня: "Отбеливающее средство из шести букв?.. Вымирающее парнокопытное?.. Австрийский горнолыжник?.." Туристы вышли на залитую светом площадь. Водитель захлопнул дверцу и присел на корточки у радиатора. Вокзал... Грязноватое желтое здание с колоннами, часы, обесцвеченные солнцем дрожащие неоновые буквы... Я пересек вестибюль с газетным киоском и массивными цементными урнами. Интуитивно выявил буфет. - Через официанта, - вяло произнесла буфетчица. На пологой груди ее болтался штопор. Я сел у двери. Через минуту появился официант с громадными войлочными бакенбардами. - Что вам угодно? - Мне угодно, - говорю, - чтобы все были доброжелательны, скромны и любезны. Официант, пресыщенный разнообразием жизни, молчал. - Мне угодно сто граммов водки, пиво и два бутерброда. - С чем? - С колбасой, наверное... Я достал папиросы, закурил. Безобразно дрожали руки. "Стакан бы не выронить..." А тут еще рядом уселись две интеллигентные старухи. Вроде бы из нашего автобуса. Официант принес графинчик, бутылку и две конфеты. - Бутерброды кончились, - проговорил он с фальшивым трагизмом. Я расплатился. Поднял и тут же опустил стакан. Руки тряслись, как у эпилептика. Старухи брезгливо меня рассматривали. Я попытался улыбнуться: - Взгляните на меня с любовью! Старухи вздрогнули и пересели. Я услышал невнятные критические междометия. Черт с ними, думаю. Обхватил стакан двумя руками, выпил. Потом с шуршанием развернул конфету. Стало немного легче. Зарождался обманчивый душевный подъем. Я сунул бутылку пива в карман. Затем поднялся, чуть не опрокинув стул. Вернее, дюралевое кресло. Старухи продолжали испуганно меня разглядывать. Я вышел на площадь. Ограда сквера была завешена покоробившимися фанерными щитами. Диаграммы сулили в недалеком будущем горы мяса, шерсти, яиц и прочих интимностей. Мужчины курили возле автобуса. Женщины шумно рассаживались. Девушка-экскурсовод ела мороженое в тени. Я шагнул к ней: - Давайте познакомимся. - Аврора, - сказала она, протягивая липкую руку. - А я, - говорю, - танкер Дербент. Девушка не обиделась. - Над моим именем все смеются. Я привыкла... Что с вами? Вы красный! - Уверяю вас, это только снаружи. Внутри я - конституционный демократ. - Нет, правда, вам худо? - Пью много... Хотите пива? - Зачем вы пьете? - спросила она. Что я мог ответить? - Это секрет, - говорю, - маленькая тайна... - Решили поработать в заповеднике? - Вот именно. - Я сразу поняла. - Разве я похож на филолога? - Вас провожал Митрофанов. Чрезвычайно эрудированный пушкинист. Вы хорошо его знаете? - Хорошо, - говорю, - с плохой стороны... - Как это? - Не придавайте значения. - Прочтите Гордина, Щеголева, Цявловскую... Воспоминания Керн... И какую-нибудь популярную брошюру о вреде алкоголя. - Знаете, я столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить... читать. - С вами невозможно разговаривать... Шофер поглядел в нашу сторону. Экскурсанты расселись. Аврора доела мороженое, вытерла пальцы. - Летом, - сказала она, - в заповеднике довольно хорошо платят. Митрофанов зарабатывает около двухсот рублей. - И это на двести рублей больше, чем он стоит. - А вы еще и злой! - Будешь злым, - говорю. Шофер просигналил дважды. - Едем, - сказала Аврора. В львовском автобусе было тесно. Коленкоровые сиденья накалились. Желтью занавески усиливали ощущение духоты. Я перелистывал "Дневники" Алексея Вульфа. О Пушкине говорилось дружелюбно, иногда снисходительно. Вот она, пагубная для зрения близость. Всем ясно, что у гениев должны быть знакомые. Но кто поверит, что его знакомый - гений?! ... http://www.lib.ru/DOWLATOW/zapowednik.txt | ||
| НИКОЛАЙ | Re: Пример | [Ответить] |
| Енто фантастическая научная литература для жителей Еэсии , которые уже не помнят, как это было у НИХ! | ||
| Сан Саныч | Re: А вот что я решил написать... | [Ответить] |
| Предлагаю перейти к обсуждению творчества DenVol'а [1]. | ||
| no_rem | Re: А вот что я решил написать... [10] | [Ответить] |
| > Предлагаю перейти к обсуждению творчества DenVol'а [1].
тут над стилем треба працювати ще більше :-) | ||
| Тимофей Беспятов | Re: А вот что я решил написать... [10] | [Ответить] |
| ну че вы начали - это так, озвученная мыслЯ была, я специально никогда не писал и не хотел писать ЛИТЕРАТУРНЫХ произв.
Там главный вопрос должен был возникнуть: а почему и от Чего они убегают? И собственно где это происходит? | ||
| Зигфрид | Re: А вот что я решил написать... [10] | [Ответить] |
| А эт неважно. Читают-то не для этого | ||
| Тимофей Беспятов | Re: А вот что я решил написать... [10] | [Ответить] |
| Ну да | ||
| Тимофей Беспятов | Re: А вот что я решил написать... [10] | [Ответить] |
| ДенВол, пришли-ка мне своё произведение. Почитаю на досуге...:) | ||
| DenVol | Re: А вот что я решил написать... [15] | [Ответить] |
| > ДенВол, пришли-ка мне своё произведение. Почитаю на
> досуге...:) Хорошо. Только ведь знай самое главное - не публиковать!!! Ни в коем случае. А то меня мои одноклассники и друзья просто убьют. В самом прямом значении слова. Оставляй мыло. | ||
| თიმოფეი ბესპიატოვ | Re: А вот что я решил написать... [15] | [Ответить] |
| Ааа, там про них значит...
Ты Альмодовара насмотрелся что ли? "...убьют". хехе. "Дурное воспитание"... | ||
| ☺☻ | Re: А вот что я решил написать... [15] | [Ответить] |
| Надо, убивать тех, кто это позволил, а кто позволил это народ, а значит пусть убиваются ( без тех , кто называется народом), кто это организовал, пусть и ответит!
| ||
| თიმოფეი ბესპიატოვ | Re: А вот что я решил написать... [15] | [Ответить] |
| бррр, Николай, когда вы уже скажите что-то членораздельное? | ||
[ Список тем | Создать тему ]